Больная Ф., 28 лет, была госпитализирована для уточнения характера опухолевого процесса в левой молочной железе.
Опухоль располагалась на границе наружных квадрантов, овальной формы, довольно смещаемая, безболезненная, 4,5-5 см в диаметре, очень напоминала собой фиброаденому. Однако нас смущали плотные, округлой формы, до 1 см в диаметре лимфатические узлы в подмышечной области. Беременность 23 нед (вторая). Первому ребенку 2 года. Пункциоппая биопсия опухоли не прояснила диагноз. Только при биопсии подмышечного лимфатического узла был установлен диагноз скиррозной аденокарциномы. Начались длительные, мучительные для нас и для больной разговоры.
Мы уговаривали ее согласиться на операцию: мастэктомию, кесарево сечение и аднексэктомию. В конце концов больная категорически отказалась от предложенных лечебных мероприятий, заявив: «Если я умру, пусть мужу останется обо мне память».
Еще раз мы ее увидели спустя 3 1/2 мес после родов. В этот момент опухолевый процесс принял «галопирующий» характер. Были поражены печень, легкие, кости таза. И, что редко встречается, во всех частях туловища и конечностей под кожей определялись различной величины (от 0,2 до 1,5—2 см в диаметре) плотные метастатические узлы.
Но что же мы в данной ситуации могли сделать, кроме назначения сугубо паллиативной психофармакологической терапии?
«Гормоно-терапия предрака и рака молочной железы»,
Л.Н. Сидоренко