Частный случай (Больная П., 31 года)

18.02.2011г.

Больная П., 31 года, в октябре 1963 г. прислана на консультацию по поводу опухоли правой молочной железы. Определена опухоль шаровидной формы 15-18 см, с ограниченной смещаемостью. Лимфатические узлы в подмышечной области были увеличены, но производили впечатление гиперплазированных. Беременность 20 нед. Срочная госпитализация в I хирургическое отделение Ленгоронкодиспансера. Вначале диагноз рака молочной железы не вызывал сомнения, но верифицировать путем пункционной биопсии не удалось. Возникли сомнения о том, что это — нагноившаяся fibroadenoma immaturens (?), тем более, что через 2 нед опухоль размягчилась, появилась флюктуация. 

Нами (Л. Н. Сидоренко) вначале произведена тотальная биопсия. На разрезе в центре опухоли обнаружены студнеобразные некротизированные ткани. «Стенка» опухоли толстая, 4, 5 см в диаметре. 

Среди бледно-розоватой ткани определяются отдельные рыхлые серые узлы. Срочное гистологическое исследование (д-р мед. наук Л. М. Соколовский) выявило солидный рак. 

Выполнена сверхрадикальная мастэктомия. Огромный дефект раны закрыт большими лоскутами па ножке, которые выкроены с кожи живота, спины. Вторая молочная железа передвинута (также как бы в лоскуте на ножке) влево.


Вторично-отечно - инфильтративная форма рака молочной железы

Вторично-отечно - инфильтративная форма рака молочной железы (а)

Вторично-отечно - инфильтративная форма рака молочной железы (б)

а—до операция;
б—после операции.


Оставшийся небольшой дефект закрыт свободным кожным лоскутом, взятым с ладонной поверхности средней 1/3 плеча. Через 3 нед выполнено (Л. И. Аднолько) кесарево сечение с последующей двустороней аднексэктомией. В послеоперационном периоде, а потом в течение нескольких месяцев была применена комплексная консервативная терапия. 

Больная чувствовала себя очень хорошо и от лечения через 12 мес отказалась. Через 18 мес появились метастазы в печени.

Из данного наблюдения, во-первых, еще раз становится очевидным, насколько трудным бывает поставить диагноз рака молочной железы, а еще труднее — его отвергнуть. И еще большие трудности возникают при решении тактических и этических проблем в отношении ребенка. Однако при всех обстоятельствах следует решать положительно вопрос в пользу матери, тем более, если в данной ситуации это не первая беременность и в семье уже есть ребенок.

Что касается сверхрадикальных операций, то мы их еще неоднократно выполняли у больных с распространенными опухолями. Следует признать, что это тяжелый, но неблагодарный труд для хирурга. Ни у одной оперированной нами больной рецидивов не наблюдалось, однако не позже чем через 24—29 мес больные погибали от генерализации опухолевого процесса. В последующем мы отказались от сверхрадикальных операций при биологически неблагоприятных опухолях и пошли по пути комплексной и зачастую консервативной терапии.

Еще один поучительный пример течения рака молочной железы на фоне беременности, который может послужить поводом к раздумью о том, в пользу чьей жизни следует решать вопрос: в пользу матери или ребенка?


«Гормоно-терапия предрака и рака молочной железы»,
Л.Н. Сидоренко





Читайте далее: